Развитие любого вида человеческой деятельности возможно лишь при условии преемственности и смены поколений. Любой опыт, накопленный людьми, должен быть передан подрастающей смене и приумножен потомками. Будь то ремесло, наука или искусство. Знания и опыт, перспективные пути и тупиковые ветви развития должны быть переданы следующему поколению, чтобы оно с новой энергией продолжало путь, а не теряло время, повторяя ошибки предшественников. Именно давая последователям более высокий старт, мы продвигаем свое дело вперед. И наш стрелковый спорт здесь, конечно же, не исключение.
Любое новое дело, доказав свою перспективность, привлекает много новых людей благодаря неизученности, большому неосвоенному пространству для поиска, эксперимента и самореализации, отсутствию правил и возможности создать эти правила самим. С годами поле для деятельности сужается, ограничивается рамками правил, традиций, сложившихся порядков, мнением авторитетов. Часть людей уходит. Не согласные со сложившимися правилами, не сумевшие реализовать себя, не нашедшие своего места в общем деле. Хорошо, если оставшиеся найдут способ привлечь молодых, увлекут своими идеями или возможностями реализовать собственные. Но часто там, где нет серьезных финансовых перспектив, где результат труда не материален, а слава быстротечна, все реже и реже появляются новые энтузиасты и не задерживается молодежь. К сожалению, сегодня таким местом стала Практическая стрельба.
Молодая спортивная дисциплина, которая 20 лет назад усилиями энтузиастов вышла из темных подвалов и заняла достойное место среди всех прочих видов спорта, более 15 лет переживала бурный рост как в мире, так и в России. Первые чемпионаты собирали всего несколько десятков странных людей, вооруженных самыми разнообразными стволами, одетых пестрее, чем сомалийские пираты, и подчиняющихся, скорее, неписаным правилам, а не чему-то упорядоченному и прозрачному. Силовики, бизнесмены с непонятными бизнесами и их охрана — вот в основном облик первых спортсменов. Не понятен был ни их статус на ведомственных стрелковых объектах, ни основания для допуска к оружию, ни методики проведения стрельб. Чистая «махновщина» по нынешним временам. Но именно вот этот экстрим, близость к грани дозволенного и исключительность всего происходящего манили людей и привлекали новых стрелков.
И так было по всему миру. В разных вариациях и последовательностях, но всегда через новизну, исключительность и намек на экстремальность без реальных шансов навредить здоровью. В России и Азии богатые люди находили подход к силовикам для допуска к тирам и приобщению к стрельбе из боевого оружия. В Европе, где оружия на руках у граждан и так было в достатке, Практическая стрельба пошла снизу как новый тип развлечений, придающий владению оружием дополнительный смысл. Автомеханики, менеджеры, сварщики и мелкие предприниматели стали развивать стрелковый спорт самостоятельно, привлекая силовиков, скорее, как атрибут оружейной культуры, чем как источник неких благ или знаний. Знаний — даже в последнюю очередь. Силовики во всем мире чаще были источником опасности и образцом оружейной безграмотности, чем дисциплины или всего прочего, что они сами себе приписывали. Десятки погибших и сотни травмированных сотрудников в год во время примитивных манипуляций с оружием не убеждали никого в необходимости менять подход к обучению, а лишь усиливали пафос и снобизм. И если в России без силовиков никакое развитие стрелкового спорта с использованием крупнокалиберного оружия не было возможно в принципе, то в Европе спортсмены легко организовали собственные стрелковые объекты, зачастую просто объявив стрельбищем частную территорию и занявшись своим делом без оглядки на военных и полицию. Благо законодательство многих европейских стран крайне мало уделяло внимания регулированию стрелковой деятельности в связи с ничтожностью количества проблем, исходящих от вооруженной части населения. Тем более, что и местные силовики быстро поняли преимущества новой дисциплины и сами потянулись на гражданские стрельбища, понемногу легитимизируя новый спорт своим присутствием.
Как и во многих других новых начинаниях, первые годы продемонстрировали самый головокружительный уровень прогресса. За пару лет профессионализм стрелков поднялся невообразимо. Развитие интернета позволило учиться у лучших спортсменов мира, пробовать революционные методики тренировок, изучать новые принципы построения упражнений и соревнований. Книги, написанные чемпионами, копировались и передавались из рук в руки. Новые направления кастомизации оружия и экипировки появлялись каждый день и испытывались, и обсуждались круглыми сутками на различных форумах. Стрелки в начале сезона отличались от стрелков в конце как индейцы от космодесантников. Кобуры, подсумки, обувь, очки — все менялось постоянно. Пробовались новинки, испытывались модификации, что-то отбрасывалось, что-то принималось. Потом кто-то находил радикальное решение, и все прошлые концепты распродавались новичкам, а чаще просто отправлялись в пыльный чулан. А уже в следующем сезоне правила корректировались, запрещая очередные нововведения, и поиски Грааля начинались заново. Чаще всего с извлечения из чулана когда-то заброшенных туда испытанных образцов.
Так, однажды русский «Вепрь» в 12-м калибре отправил на свалку истории почти все прочие гладкоствольные полуавтоматы со спидлоадерами для Открытого класса. А чуть позже появление чешских барабанов на 24 патрона к «Вепрю» списало в утиль все коробчатые «калачи». Но уже на следующий год правила ограничили Открытый класс 10 патронами, и барабаны сами отправились туда, где еще недавно валялись 10-зарядные магазины.
Уровень стрелков благодаря всему этому, да плюс еще общая молодость спорта позволяли многим ярким и спортивным ребятам за год вырасти до первой десятки, а за пару лет крепко вцепиться в пьедестал. Те, кто были первыми чемпионами в своих регионах, достигали этих позиций за 2–3 года шутя, не сильно заморачиваясь по тренировкам и спортивному режиму. Но каждый следующий шаг давался все труднее и дороже. Общий уровень выравнивался, и порой в первые пять процентов общего зачета втискивались под 20 стрелков, а одна ошибка могла стоить провала на десяток позиций. Для прогресса в пару процентов требовалось посвятить тренировкам месяцы, а настрелы боеприпасов исчислялись тысячами в неделю. Большинство обычных стрелков-любителей не готовы были так серьезно вкладываться в спорт и сильно потеряли в рейтингах. Они, конечно, продолжали представлять собой серьезных противников для молодежи на клубном уровне за счет опыта и выносливости, но любой юниор с хорошей финансовой базой легко двигал их и в родных стенах. Однако те, кто пришел в стрельбу в зрелом возрасте и успел застать начало всего, по-прежнему являются энтузиастами спорта и давно уже взяли все свои трофеи. Им теперь нужно другое. Они едут на матчи не за победами, не за медалями или званиями, они едут за эмоциями. Каждый нынешний старт пробуждает те старые воспоминания, когда спорт был юн и его история только писалась. Каждое упражнение несет частичку тех стартов, на которых они учились. Каждый сигнал таймера провоцирует тот же самый всплеск адреналина, что и много лет назад. И в отличие от молодежи, ветераны все это чувствуют и мало интересуются нюансами.
Но не надо думать, что ветераны не претендуют на награды. Наш спорт рассчитан на все возрасты, и из общего зачета на награждении всегда выделяют категории «юниоров», «леди» и «сеньоров», которые уже «перевалили» за 50 лет. Так же есть категория «супер сеньоров» для тех, кому за 60, и совсем недавно появилась категория «ветераны» для тех, кому за 70. И надо признать, что эти новые категории на матчах порой наполняются активнее, чем все прочие. Наш спорт сильно постарел. Конечно, отрадно видеть в отличной форме тех, кто уже был заслуженным спортсменом в те годы, когда я впервые пришел на стрельбище. Но вызывает некоторое недоумение, почему они до сих пор не столкнулись с серьезной конкуренцией со стороны молодых стрелков? Где все те резкие амбициозные юниоры, на которых возлагались такие надежды всего несколько лет назад? Они же с ходу врывались на пьедестал, едва родители приводили их на стрельбище. Еще пара лет, немного опыта и чуть меньше горячности — и им прочили мировой уровень. Однако вот очередной сезон, и снова на старте все те же, кто и последние 15 лет. А где молодежь?
А молодежи стрельба не зашла. Было прикольно погонять взрослых дядек, пока родители тащили на соревнования и зрители аплодировали каждому старту. Было здорово сверстникам показать фотки, и в школе чтобы знали, что ты «шмаляешь» из огромной «пушки». А потом детство кончилось. Легкие домашние победы перестали радовать, а первые выезды на международный уровень без привычных медалей и кубков оказались для многих ушатом ледяной воды. Неудачи вырвали из детства, показали истинное место в мировом рейтинге и необходимость серьезно работать на результат.
Нет, такое, конечно же, случалось и со взрослыми стрелками. Гнев от осознания своего истинного уровня в спорте часто выливался в многолетний торг со сменой оружия, дивизиона, тренера, клуба. Люди, тяготеющие к оружию, обычно психологически очень устойчивы, и почти всегда следующая за гневом и торгом стадия «депрессия» взрослыми дядьками и тетьками пропускалась и переходила сразу в принятие существующего положения и простому наслаждению процессом без переоценки своих реальных шансов на доминирование. Очень редко взрослые стрелки покидают спорт в процессе торга или депрессии. Чаще люди уходят по чисто объективным причинам, таким, например, как проблемы со временем и с финансированием. Причем чаще второе. Семья, работа, бизнес нередко требуют как раз такого, полного ментального отключения, которое дают стрелковые виды спорта, а выкроить часик хотя бы раз в месяц при нынешних возможностях стрелковой индустрии довольно несложно. Даже проблемы со здоровьем редко становятся причиной отказа от стрельбы. А вот отсутствие денег — это фатально для спортсмена, чей уровень не позволяет рассчитывать на помощь спонсора.
Но даже и при отсутствии финансовой возможности заниматься с той же периодичностью, что и в тучные годы, старые стрелки редко рвут со стрельбой. До конца не продают оружие, до конца стараются поддерживать связь с клубом и товарищами. Нет-нет, да и посещают матчи как помощник судьи или даже зритель. Пока живы — все равно вращаются так или иначе в тусовке. А почему же так резко исчезают те, кто пришел недавно?
Евгений Борисович Ефимов проводит тренировочные сборы в Таллине, 2008 г.
Ну, с детишками, опять же, все довольно просто. Когда встал вопрос о самофинансировании и оказалось, что пара патронов стоит как банка колы, а один матч как iPhone, юноши легко могут и подрастерять энтузиазм. Да и совсем другие радости, ценности и развлечения появляются к 20 годам, и молодым становится вообще не до стрельбы. Того очарования, что привело в спорт нас, они не застали. Оружие всегда было доступно в семье и привычно шло с ними по жизни как любой прочий предмет обихода. Планирование выездов с выкраиванием денег из семейного бюджета для того, чтобы после матча полночи провести с незнакомыми поляками или бразильцами за бутылкой сливовицы в разговорах о стрельбе, им тоже незнакомо или неблизко.
Продолжение следует
Текст Андрея Федорова
