Николай Дергачев — представитель гильдии оружейного права, практикующий юрист.
— Давайте начнем наш разговор об истории российского оружейного законодательства с начала ХХ века. Насколько оно было строгим в последние годы существования Российской империи?
— Во времена поздней Российской империи пистолет и револьвер мог, во-первых, купить любой офицер действующей императорской армии. Более того, существовал целый список рекомендованных моделей. И, кстати говоря, револьвер системы Нагана до Первой мировой войны не выдавался — он покупался самим офицером на отведенную ему сумму. Насколько я помню, он стоил тогда порядка 25 рублей.
Но вместо него можно было купить модный маузер — это примерно аналог современного iPhone по социальному статусу. То есть человек с маузером C-96 — это был человек с очень продвинутым iPhone. Будущий Маршал Советского Союза Борис Михайлович Шапошников вспоминал, что молодым офицером он получал в императорской армии 67 рублей жалованья, 9 рублей квартирных и по 30 копеек в сутки на караулы. При том, что квартира стоила в СПБ до 30 рублей в месяц. Таким образом, заплатить 40 рублей за маузер младший офицер мог, только если у него были доходы помимо жалования.
Простые граждане тоже могли приобрести оружие. Закона об оружии в нынешнем понимании не существовало. Если подданный Российской империи хотел купить оружие, он обращался к исправнику или, как бы мы сегодня сказали, участковому, и если у него не было противопоказаний к покупке оружия, то он спокойно получал разрешение на приобретение пистолета. Главным противопоказанием в данном случае считалось отсутствие благонамеренности, под которым подразумевались, в частности, нарушения общественного порядка или участие в революционных кружках. Это касалось исключительно короткоствольного оружия. Ружья были в то время чем-то вроде хозяйственно-бытового инструмента. Любой мужик, накопив 3–5 рублей, мог купить отечественную одностволку, двустволку и охотиться в свое удовольствие. Импортное оружие было, разумеется, дороже.
Известно, что даже ссыльные, какими были В. И. Ульянов-Ленин и И. В. Сталин, не лишались права на охотничье оружие во время ссылки. У Ленина было, например, прекрасное бельгийское ружье фирмы «Август Франкотт», стоимостью около 50 руб., присланное ему в Сибирь братом Дмитрием. Удивительно, но даже «политическим смутьянам» власти в этом оружии не отказывали.
Фото с сайта lenin-shm.ru
— Но потом пришла советская власть…
— Совершенно верно. Ранняя советская власть имела очень настороженное отношение к владельцам оружия. Все представители бывших эксплуататорских классов были лишены возможности иметь любое оружие. В то же время, например, рабочие-коммунисты, направляемые на село с целью укрепления власти советов, могли запросто по партийному билету в магазине «Динамо» купить наган, чтобы потом эффективнее бороться с «кулаками» в деревне.
Вторая мировая война еще более ужесточила гражданский оборот оружия. В военное время страна была буквально наводнена трофейным оружием, большинство из которого было нелегальным. Закручивание гаек началось с холодного оружия, так как оно было в те годы символом разгула бандитизма. За этим последовало массовое изъятие у населения короткоствола. На руках остались только наградные пистолеты и револьверы, выданные офицерам и генералам во время войны. Но, опять-таки, где-то уже после 50–60-х годов это оружие стали портить — превращать его в массогабаритные макеты, то есть просверливать ствол, затвор и так далее. Действующие образцы оставались только у высших партийных руководителей уровня секретарей обкомов, членов ЦК КПСС и равных им.
Гладкоствольное оружие для охоты при этом можно было купить в любом магазине, в любом сельпо. Такая ситуация продолжалась вплоть до 1975 года, кода вышло знаменитое Постановление № 646 «Об установлении единого порядка приобретения, учета и хранения охотничьих ружей», существенно ужесточившее оборот охотничьего оружия в СССР. До 1975 года можно было также свободно приобретать малокалиберные нарезные ружья, или как их называли в народе — «мелкашки». В северных промысловых районах люди имели охотничьи карабины, которые, по сути, были просто списанным боевым оружием: винтовками Мосина и СВТ с минимальными переделками. И стреляли они боевыми боеприпасами вплоть до появления в 1955 году охотничьего патрона Блюма 9×53R, а первый гражданский патрон калибра 7,62×51 мм появился только в 1974 году.
После 1975 года нарезное охотничье оружие стало доступно очень узкому кругу лиц, среди которых, конечно, было партийное руководство. Известны прекрасные коллекции нарезного оружия, владельцами которых были Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев и министр Внутренних дел Николай Щелоков. Простой гражданин, если он не был профессиональным охотником, иметь нарезной ствол не имел права. Чтобы получить заветное разрешение на приобретение нужно было сдать определенное количество пушнины или мяса в качестве доказательства, что оружие нужно тебе по роду профессиональной деятельности.
— Но в конце 80-х вроде бы наступили определенные послабления?
— Они начались в самом конце 80-х, перед распадом СССР и на фоне массового вывода наших войск из стран Варшавского договора. Так, например, командование ГРАУ (Главное ракетно-артиллерийское управления) вдруг обнаружило, что его склады буквально завалены самозарядными карабинами Симонова (СКС). И они стали предлагать офицерам приобрести эти СКС. В том числе и моему отцу, который в то время там служил. Причем за какую-то совершенно смешную сумму, но он отказался.
В это же смутное время, если так можно выразиться, начался процесс появления в нашей стране гражданского оружия. Первыми ласточками тут стали нелегальные газовые пистолеты. Они стреляли, правда, не газом, а пороховым зарядом с веществом раздражающего действия, которое могло на некоторое время вывести человека из строя. Особенно много их привезли из Польши и Восточной Германии. Милиция тогда смотрела на все это дело достаточно либерально. В начале 90-х можно было в палатке возле метро посреди жевательной резинки, баночного пива и газировки увидеть газовый пистолет. И даже купить его за какие-то небольшие деньги. Потом еще в 1991 году начальником ГУВД Москвы стал Аркадий Мурашев, который разрешил приобретение боевого оружия для самообороны, чем сразу не преминули воспользоваться не только законопослушные граждане, но и представители криминалитета. Однако эта история быстро закончилась.
Наконец, в 1993 году были приняты в первой редакции Закон «Об оружии» и Закон «О частной охранной и детективной деятельности», образовавшие правовое поле для оборота оружия, во многом актуальное и по сей день. Возникли определения боевого, служебного и гражданского оружия, были описаны его подвиды и многое другое. И с тех пор и терминология, и правоприменительная практика продолжают шлифоваться вместе с общим развитием ситуации в стране и мире.
